Песня о друге

songs by Vladimir Vysotsky and Alexander Gradsky

Vladimir Vysotsky died on 25 July 1980. I heard about his death — I say heard, it was not in the official news — in Pyatigorsk, where I spent a few weeks of summer holidays that year. I remember being upset but not exactly shocked at the time. I am not sure if I was even aware that he was only 42, or maybe it seemed to me a respectable age to go.

The Song About a Friend is one of several songs written and performed by Vysotsky in the 1967 film Вертикаль (Vertical) which I, curiously, never watched. I had a flexi disc with these songs, one of a very few “official” releases during his lifetime.

Владимир Высоцкий Песня о друге

Если друг оказался вдруг И не друг, и не враг, а так, Если сразу не разберёшь Плох он или хорош — Парня в горы тяни, рискни, Не бросай одного его, Пусть он в связке в одной с тобой, Там поймёшь, кто такой. Если парень в горах не ах, Если сразу раскис и вниз, Шаг ступил на ледник и сник, Оступился и в крик — Значит, рядом с тобой чужой, Ты его не брани, гони, Вверх таких не берут, и тут Про таких не поют. Если ж он не скулил, не ныл, Пусть он хмур был и зол, но шёл, А когда ты упал со скал, Он стонал, но держал. Если шёл он с тобой, как в бой, На вершине стоял хмельной, Значит, как на себя самого, Положись на него.

Almost two years later, I and my friend Seryozha Valkov went to see Nikitins and Gradsky performing in Luzhniki. (This was the last of four two-part concerts they played that weekend. I remember the date, 11 July 1982, because the same night there was the World Cup Final, Italy vs West Germany, of which I saw maybe the last ten minutes on the TV.) It was a strange time: the last year of the Brezhnev era, as stagnant as it gets, yet there was a breeze of change in the air. For instance, bards and a rock singer playing in a sports arena would have been unthinkable just a few years before.

Gradsky did not — and did’t need to — mention who this song is dedicated to. The first lines said it all. It remains as goose-bumpingly awesome now as it was then.

Александр Градский Песня о друге

Я совсем не был с ним знаком, Но о друге мечтал таком, Что меня не продаст тайком, Хоть его жги огнём. У дороги цветком таким, Он назло многим рос-таки Вы, вокальных дел мастаки, Не споёте о нем. Совпадая с фамилией, Наказуя и милуя, Вверх стремился он с силою, Что не выразить мне, Но, как ведётся в святой Руси, Сколь поэта не возноси, Его высь иже в небеси, Ну а тело в земле. Пусть он связки пересмыкал, Пусть не всяк его стих смекал, Но зато он не пресмыкался, как многие тут. И когда в зале смех стихал, Начиналася мистика Его песенного стиха, То был каторжный труд. Совпадая с фамилией, Наказуя и милуя, Вверх стремился он с силою, Что не выразить мне, Но, как ведётся в святой Руси, Сколь поэта не возноси, Его высь иже в небеси, Ну а тело в земле. Он из самых последних жил Не для славы и пел, и жил, Среди общей словесной лжи Он себя сохранил. И на круче без удержи Всё накручивал виражи, Видно, мало нас учит жизнь — Тот убит, кто раним. Совпадая с фамилией, Наказуя и милуя, Вверх стремился он с силою, Что не выразить мне, Но, как ведётся в святой Руси, Сколь поэта не возноси, Его высь иже в небеси, Ну а тело в земле.